Наруто фанфики: Выбор - MUGEN WORKS - ANIME,CHARACTERS,STAGES,SCREENPACK,LIFEBAR

Файлы: 857 Видео: 13 Комментарии: 242 Статьи: 306 Новости: 155 Форум: 39179 Пользователи: 3408 + 0 |Добавить на сайт ...

Новое на форуме Новые статьи Мини профиль

119way-Apollo

Nameless

Naomi KOF

119way-kula

[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]

Страница 1 из 1 1
Модератор форума: Manoichi

Наруто фанфики: Выбор

Manoichi

Дата: Среда, 06.03.2013, 16:28 | Сообщение # 1

Легенда
5095Сообщений:
4 +Награды:

Выбор

Солнце медленно пряталось за макушками вековых деревьев, погружая одну из сильнейших скрытых деревень в тень. Хоть день был знойным, под вечер похолодало, а на небе стали появляться серые тучи. Люди быстрее спешили домой, чтобы не промокнуть под дождиком, который был предвестников сильной грозы.
Сарутоби Хирузен внимательно смотрел в сторону квартала клана Учиха. Мелкие капли разбивались о поверхность стекла, медленно стекая вниз и создавая размытый рисунок. Третий Хокаге пожевал мундштук трубки и повернулся к столу, бросив тяжелый взгляд на тонкую папку с несколькими листами внутри, которая пока не имела номера для хранения в архиве. Руки старого шиноби предательски дрожали всякий раз, когда он хотел притронуться к ней. Впервые за долгое время Сарутоби испытывал страх за свое решение, которое его вынудили принять советники. Но у него не было выбора, и он понимал это, хотя сердце отказывалось принимать реальность, всякий раз обливаясь кровью от мыслей, кого они послали на выполнение такого ужасного задания. Своими руками Коноха делала себя слабее, но всё это ради мира. Угрозу нужно ликвидировать ещё в зародыше, не важно, какой ценой – об этом Хирузен знал не понаслышке.
«Зачем он согласился на это? Зачем обрек себя на такую участь?» - не первый раз эти вопросы посещали Хокаге, но он так и не видел логики в действиях этого молодого, подающего большие надежды, шиноби. Из сознания до сих пор не выходил решительный взгляд, когда этот ребенок говорил «Да».
В небе появились первые прожилки молний, и они осветили стол старика, на котором покоился шприц с морфином, на тот случай, если мысли не дадут успокоиться и уснуть, так же безмятежно, как в детстве.
- Это слишком высокая цена, чтобы создать рай…

Погода уже вовсю терзала высушенную солнцем землю, но этого не было заметно глубоко под землей, где располагался кабинет главы Корня. Лишь глухой звук падающих капель время от времени доносился из длинного мрачного коридора, что освещался факелами.
Данзо не любил лампы, они слишком ярко светили, слишком сильно резали по его старческим глазам. На столе, прямо перед лицом Шимуры, стояла керосиновая лампа, свет который слабо, но все же освещал комнату, лишенную всяких убранств. Лишь полка с папками и бордовое кожаное кресло, в котором сейчас и сидел лидер тайного подразделения. Маленькое пламя отражалось в единственном глазу Данзо, иногда подрагивая от сквозняка. Он слышал, как его подчиненные носятся по коридору. У каждого из них было задание, никто не сидел без дела в такую важную за долгие годы ночь.
В голове непроизвольно всплыл диалог, который произошел буквально несколько часов назад, до начала миссии по уничтожение заговорщиков.
- Наша жизнь сродни аду, и в этом мы с тобой похожи, Итачи, - Шимура подался вперед, всем весом наваливаясь на свою трость.
- Это равноценный обмен. Нельзя сохранить мир, не пожертвовав чем-то взамен, - молодой шиноби со скукой смотрел на старика, что всю свою жизнь посвятил защите деревни. Да, иногда его методы перегибали палку, но все это было необходимо и имело свою эффективность.
- Ты всегда был развит не по годам, очень жаль терять такого воина, - Данзо выжидающе посмотрел на Учиху, после чего развернулся и, мерно постукивая тростью, направился в свой кабинет. – Но помни – это путь в никуда. Ты только отсрочишь неизбежное.
- Пусть смерть забирает мою жизнь, но не сейчас, - старик перестал ощущать Итачи за своей спиной.
Предводитель Корня моргнул, прогоняя наваждение. В его сердце не было места сожалению или страху, но почему-то именно сейчас он чувствовал, что та, ещё человеческая часть него, страдает.
- Нельзя создать рай, не пройдя ад, - в кабинете раздался хлопок, который погасил огонек в лампе, погружая всю комнату во тьму.

* * *
Погода за окном бушевала, словно разъяренный зверь. Неожиданная вспышка молнии осветила темную комнату, пол которой украшала ещё теплая кровь. Эта жидкость больше напоминала мне краску, случайно пролитую игривым ребенком. Я стараюсь не обращать внимания на трупы, что лежат в неестественных позах вокруг меня, но их пока ещё горячие губы, в перерывах между раскатами грома, будто шепчут проклятия, адресуя их единственному живому человеку. Я посмотрел на свои руки, которые стали липкими от крови, и соленые капли сами начали срываться на ладони, смывая красную запекшуюся корку.
Разбивающиеся о крышу капли дождя заглушили громкие всхлипы. Мир для меня стал черно-белым, и лишь кровь оставила свой багровый окрас, ярко выделяясь из всей обстановки. Мои новые глаза неотрывно смотрели на лезвие катаны. В эту ужасную ночь именно она унесла десятки жизней, и я больше не ощущал её голода. Оружие вкусило достаточно плоти и теперь мирно лежало в руке, подобно насытившемуся животному.
Новая вспышка молнии вырвала из тьмы половину моего лица, но это все равно не дало его рассмотреть в отражении на клинке. Только глаза… такие же алые, как и кровь под моими ногами. Я был готов поклясться, что они видят в темноте, будто специально не давая мне забыть про тела близких для меня людей. Это приносила сильную боль, словно какой-то пьяный садист, не желая успокоиться, все сыпал соль на свежую рану. Отец был как всегда прав: Их страдания были мимолетными, а мои будут длиться до последнего вздоха. Но… все это ради деревни, и… ради него.
Топот детских ног был отчетливо слышен, даже не смотря на громкий гнев природы. Я окончательно успокоился и скрыл свои эмоции за каменной маской. Катана мгновенно оказалась в ножнах за моей спиной и до нашей последней встречи на несколько следующих лет оставались считанные секунды. Деревянные двери распахнулись с огромной силой, оставив неглубокие вмятины в бамбуковых стенках. Адреналин в крови даже из ребёнка делал опасного противника. Теперь самое главное, чтобы Он не вмешался в наш разговор.
- Почему, братик? - дрожа, как осиновый лист, пролепетал Саске. Нет, я бы даже сказал, что его трясло, словно проститутку, которая давно не принимала героин. Широко раскрытые глаза с легким безумием смотрели то на меня, то на тела наших родителей. Он до сих пор не верил в происходящие вокруг, пытался отрицать реальность, но все же она сдавливала его сердце как змея.
- Почему… - тихо повторил я его вопрос, растягивая это слово и собираясь с мыслями. – Просто хотел проверить свои новые способности на деле.
Шок. Самая первая эмоция, которая отразилась на его лице. А за ним последовал мгновенный гнев, - распространенное явление среди нашего клана. Жажда крови ощущалась за несколько метров, но у него не было сил, чтобы пролить её. Слабый удар в лицо отбросил Саске обратно к двери и словно отрезвил его. Внезапный порыв ярости сделал свое дело, изменяя черные глаза на кроваво-красные с одной запятой в них.
- Ненавижу! – этот отчаянный крик разрушил всю ту мрачную тишину, что царила в доме уже на протяжении часа. Единственное слово как самый острый нож врезалось в мое сердце, принося новую порцию душевной боли. Я стиснул зубы, но постарался сохранить на лице маску безразличия. Он ничего не должен понять. Я должен стать тем, на кого будет направлен его гнев. Ради этого Саске будет искать силу, и найдет её, чтобы убить меня и вновь восстановить наш клан. А пока, пусть его разум будет верить тому, что сейчас происходит. Он ещё слишком мал, чтобы влезать в дела деревни. Слишком мал и слаб, а рядом больше не будет старшего брата, который всегда защитит. Прости за все…
- Цукиёми! – три запятые в моих глазах соединились тонкой линией, после чего каждая из них вытянулась, образуя причудливый рисунок в виде сюрикена. Я знал про эту метаморфозу, потому что сразу же после обретения такой силы, попытался как можно больше её изучить.
Мир для нас двоих окрасился в черные и красные цвета. Тяжелое дыхание срывалось с губ Саске, потому что он не понимал происходящее, но я и не думал останавливаться. Раз за разом, на протяжении семидесяти двух часов, он видел то, как мой клинок вгрызается в плоть наших родителей. Я буквально кожей ощущал страдания брата, но все это было ради него.
- Я… люблю тебя… - тихо вырвались эти слова из моей груди. Раньше я бы не смог ему это сказать, я боялся, но сейчас он лежал на полу с широко раскрытыми глазами, а слюна медленно стекала по его щеке. – Ты не сломаешься под натиском воспоминаний об этом дне. Я знаю это, потому что ты – Учиха. Когда-нибудь, обретя такую же силу, найди и попытайся убить меня, чтобы смыть позор с нашего клана.
- Даже не знаю, что сказать тебе, Итачи, - этот голос возник вместе с раскатами грома. Я медленно повернул голову и кинул взгляд на своего соучастника, - с одной стороны ты перестарался, а с другой – проявляешь столько нежности к нему. Если гены Учиха проявятся в нем так же, как в тебе, то месть сделает его только сильнее.
Капли кровь все ещё стекали по его гладкой маске. Он был жесток к своим сородичам, тяжело поверить, что этот человек когда-то возглавлял наш клан.
- Тебе не понять, Мадара, - без эмоций ответил я, повернувшись к нему всем телом. Сделав несколько шагов, я замер у него за спиной, - ты ведь убил своего брата ради силы.
- Я любил Изуну сильнее, чем ты Саске. Именно поэтому он отдал мне свои глаза. Ради этого клана, который уже тогда был гнилым внутри, - он подошел к моему брату и присел, а я попытался скрыть свое напряжение. В глазах вновь блеснул недавно обретенный шаринган, и до моих ушей донесся тихий голос Мадары. – Никогда, слышишь, никогда не смотри на меня так! Помни, это ты нашел меня и просил о помощи, так что держи свои эмоции в узде, иначе я оторву этому сосунку голову. С этого дня ты будешь выполнять мои указания, а этот ребенок послужит тебе стимулом.
- Я разделил с тобой этот позор, но это не дает тебе власти надо мной, - без сомнения в голове ответил я, вернув своим глазам обычный черный цвет. Я знал, что он не посмеет тронуть Саске, потому что у нас был уговор, но все же рисковать не хотелось.
- Ошибаешься, Итачи, ты уже мой, - его смешок утонул в раскате грома, а когда через секунду раздался второй, нас уже не было ни в поместье Учиха, ни даже в Конохе.

* * *

Никогда не любил кофе, но сейчас он помогал мне забыть о сне, который приносил с собой лишь страх и боль. Каждый раз, когда голова касалась подушки и опускались веки, я видел лица всех тех, кто пал от моего меча в ту ночь. Они не просили пощады, не кричали, лишь неотрывно смотрели мне в глаза, задавая немой вопрос. И эти воспоминания не могли заглушить ни наркотики, ни выпивка. Внешне я всегда сохранял ледяное спокойствие, но внутри меня был пожар, который желал в любую секунду вырваться наружу, уничтожая все на своем пути.
Мой кашель создал волны в спокойствии, что царило в комнате, а когда недуг успокоился, я увидел капли крови на своей ладони. Эта болезнь пришла вместе с мангекё, и я лишь усугубил её различными препаратами, которые должны были поддерживать во мне силы. Они изрядно сократили мне жизнь, но обязаны помочь дотянуть до того дня, как Саске сможет смыть позор с имени Учиха.
Я притронулся к чашке и понял, что слишком увяз в мыслях - терпкий напиток успел остыть.
За окном зверствовала погода, как и в ту ночь. Дождь нещадно бил по крышам домов, создавая свою неповторимую мелодию, а тихое пение из граммофона лишь дополняло эту музыкальную картину. Это расслабляло. Я сел за стол и открыл верхний ящик, достав оттуда небольшую железную коробку, в который хранил препараты. Шприц был уже готов проникнуть под кожу, и мне оставалось лишь сильнее затянуть жгут на левой руке. Я втянул немного крови в шприц, чтобы проверить, попал ли в вену, разбавляя прозрачную жидкость. Черные, незаметные на фоне темной радужки, зрачки были слегка расширены и следили за тем, как медленно проникает в мое тело темно-красное вещество. Положив всё на стол, я сделал несколько шагов к кровати и лёг на спину, продолжая смотреть в окно. Пульс потихоньку вернулся в норму, и я закрыл глаза, чувствуя лишь спокойствие. Сейчас я хотел забыть о мире. В мое сознание вернулись лица, но они не были искажены гримасой боли. Их теплые, искренние улыбки словно одобряли тот путь, что я выбрал.
- Спасибо, что не бросили меня…