Наруто фанфик / Phantasmagoria: История 7XX... Глава 1 - MUGEN WORKS - ANIME,CHARACTERS,STAGES,SCREENPACK,LIFEBAR

Файлы: 857 Видео: 13 Комментарии: 242 Статьи: 306 Новости: 155 Форум: 39179 Пользователи: 3408 + 0 |Добавить на сайт ...

Новое на форуме Новые статьи Мини профиль

119way-Apollo

Nameless

Naomi KOF

119way-kula

[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]

Страница 1 из 1 1
Модератор форума: Manoichi

Наруто фанфик / Phantasmagoria: История 7XX... Глава 1

Manoichi

Дата: Пятница, 13.04.2012, 18:47 | Сообщение # 1

Легенда
5095Сообщений:
4 +Награды:

Глава первая
Год 7XX

- Воровка! Она украла наших детей!
Небольшая толпа людей наблюдала, как по смотровой центральной площади лагеря ведут пойманную беглянку. Их толстые, мягкие ладони, держа внутри увесистые серые камни, бросались в агонии и кидали дары природы прямо в пленницу. Камешки, попадая в неё, отлетали от худого тела и возвращались к своим хозяевам под ноги, будто бы имея желание вновь позабавиться этой игрой в неестественный бумеранг.

Когда-то наш мир, узкий и мелкий, расширился до глубин космоса. Люди покорили всё, что только было возможно: от недр земли до высот небес. Их желания славы и полной власти осуществились, однако тогда ещё не было правителя, способного удержать столь огромное пространство в своих жалких руках. Жадность, алчность, скупость. Каждый хотел завладеть этим ослепительным богатством. Но в то время никто не знал, что за нами следит тот, кому уже принадлежит весь необъятный мир...

- Сжечь её! Сожгите дотла, закопайте в земле заживо!
- Да, закопайте!
Их противные крики разъедали сознание. Двое палачей, приставив длинные остро заточенные копья к телу пленницы, покорно шли вдоль аллеи разъяренной толпы. Беглянка, на плечах которой был завязан песочного цвета плащ, не произносила ни звука. Капюшон её одеяния скрывал шелковистые светлые волосы, выжженные на яром горестном солнце, обрамленные красной животной нитью, стянутые в два небольших объемных хвостика, что лежали на женских плечах. Тень, отходящая от него, закрывала чернотой часть окровавленного лба и половину ярких, небесно-зеленых глаз, будто разделив их на Инь и Ян. Узкие, сухие подбитые губы, пропитанные свежей запекавшейся кровью, были сомкнуты, словно слиплись от жары. Голова её гордо поднята. Она смотрела на людей спокойно, но с долей презрения.

Чтобы что-то получить, нужно отдать что-то взамен. Мы получили мир — его же и потеряли. Когда это произошло, почти никто не помнит. Наша память потеряла смысл существования, однако все дьявольские начала, семь обольстительных грехов, остались в душах людей. В тот роковой день все планеты разлетелись на части, исчезли с лица галактики. Все, кроме одной. Фантасмагории. В мгновение конца света человеческая раса уснула, проснувшись на другой, чужой земле, просторы которой вызывали страх и ужас. Мы не знали, как здесь течет время. Мы не знали, кто здесь обитает. Но каждый понимал, что его будущее сокрыто в этом мире, иной вселенной. С того момента началась наша история. Падших людей, грешников, антихристов.
Поколения 7XX года.

Один из палачей толкнул пленницу, и девушка упала прямо на смотровую площадку. На этой восьмиугольной сцене стоял огромный столб прямо в центре жертвенного алтаря, вокруг которого вскоре будет разгораться малиновый огонь. Весь этот ритуал напоминал времена инквизиции. А эта девушка — пойманную для казни ведьму.
Перед ней предстал человек. Высокий темноволосый мужчина, ухмылка которого была яростно-сумасшедшей. Девушка цокнула языком, не поднимая на него взор, но ощущая душевное давление, исходящее от его знакомой зловещей ауры. Присев и наклонившись к ней, он схватил её маленький подбородок и жестко поднял карамельного цвета лицо, приказав смотреть в его темные, бешеные глаза, из-за чего капюшон, раскрыв лик девы, безмятежно упал на её спину, заставив краешки ткани на секунду взлететь в воздух и слиться с ветром. В последний раз стать одним целым с природой.
Она прикусила белоснежными зубами, измазанными каплями крови, губу, тихо шипя от злости и чувства безысходности. Человек, в мгновение замеревший от созерцания красоты беглянки, сладко усмехнулся. В теле пробежала родная, когда-то родная дрожь, которую он испытывал при виде её худого женского лица, тех же самых ранее пухленьких губ, разрастающихся, подобно колючим розам, полуулыбкой немых фраз, тех полукруглых хмурых бровей... Единственное, что было ему незнакомым, - это глаза. Их блеск прошлого пропал, испарился, будто потерял собственное солнце. Но палитра разных цветов земного моря осталась такой же. В них читалась летопись жизни, проведенной на Земле. Прошлое, заставившее забыть тот общий секрет.
- Ты не изменилась, Роза пустыни, - правая ладонь невольно начала гладить поцарапанную щеку девушки, слишком изнеженно и противно, пытаясь ей манипулировать. Неожиданно пленница, изнемогая от жажды мщения, плюнула в лицо мужчине и грозно оскалилась, произнеся хриплым голосом, потерявшимся в пустынных долинах:
- Как и ты, Ворон.
Ладонь, что ранее ласкала её лицо, молниеносно ударила беглянку со всей мощью. Она, чуть отвернувшись, замерла на месте. Спустя несколько секунд губы, сладко разомкнувшись, прошептали дикие, по-змеиному щекотливые слова, чувствуя подступающий к телу жар:
- Caede loki, loki ignis, vocarse utune...
Захваченные толстой веревкой руки освободились, когда девушка произнесла эту чужую, тихую молитву, и сзади Ворона зажглось яркое могучее пламя. Он, отпустив из плена женское лицо и почувствовав невыносимый жар за спиной, грозно, но довольно улыбнулся, как будто добивался подобного результата. Встав на ноги, мужчина завладел вниманием публики, слегка пошатнувшись:
- Это женщина, разграбившая ваши дома, укравшая ваших детей и убившая ваших родных. Воровка, способная читать мертвые языки. Она — порождение проклятых земель. Заключенная из зоны номер семь, пламя, созданное тобой, тебя же и погубит!
Мужчина указал на сидящую девушку и с высоко поднятой головой, прямой, ровной осанкой спустился со сцены. В секунду, когда двое людей — беглянка и вождь новой нации — сравнялись на ступенях алтаря, он опустил взор на её сгорбившееся тело и прикрыл от удовольствия глаза. Стражники покорно подняли пленницу и, грубо сжимая хрупкие плечи и руки, привели её на самый верх сцены. Язычки фиолетово-оранжевого огня чуть касались загорелого лица светловолосой. Косой взгляд, направленный на людей, съедал остатки спокойствия. В ту же минуту в неутомимо горящей от гнева душе появилось чувство отвращения. Она не улавливала их крики — она, выдвинув вперед руки, принимала созданное ей же пламя как родную душу. Как-то отчаянно вздохнув, девушка сама не заметила, как с ссохшихся губ слетели слова:
- Caede spectum, caede anima.
Сложный, задумчивый, но одновременно пустующий из-за ощущения грядущего конца взгляд тускло-зеленых глаз стал ужасающе странным, невообразимым, настолько естественным и удивленным, когда палач, не выдержав нужной паузы для отпевания и ритуала, толкнул со всей силы девушку прямо в разгорающуюся массу, что мужчина, предводитель своего мерзкого племени, немного встрепенулся и дрогнул, поймав обращенный к нему взор пленницы, когда-то родной взор уже чужих глаз, хранящих внутри себя огромную бездну времени... То мгновение показалось Ворону незначительной вечностью. Маленьким кусочком прошлого бытия. Но все ощущения, появившиеся в тот момент сплетения разумов, растворились в небытие, когда девушка безвозвратно провалилась в кипящий злостью огонь. Тяжелый вздох вырвался из его души.
Ликующая толпа, наблюдая за казней, выкрикивала разные фразы, неуклюжие глупые слова, слетающие с их грешных языков. Они вглядывались в огонь, воспылавший почти до небес, пытаясь увидеть там разлагающееся тело ненавистной им беглянки. Плоть, которую они в беспамятстве погубили. Их извращенные желания, желания убийства и жестокости, воплощались в кроваво-красном огне возмущения. Они жадно смотрели. Жадно разглядывали. Жадно орали. Но тела внутри пламени уже не было.

Оказавшись на незнакомой земле, люди стали дикими и неуправляемыми. Они разделились на лагеря: группы выживающих, имеющих свои собственные идеалы. Кто-то хотел власти, кто-то — семьи, возрождения обычной, размеренной жизни, другие — крови и жертв. Нас было много с самого начала. Сейчас — единицы. Жизнь в Фантасмагории превратилась в истребление слабых, реальность сильных. И мало кто знает причину этого животного, физического желания убийства. Причину неестественного заражения.
В нашем новом мире, поглощенным грехами и физическими жаждами, есть огромная необъятная пустыня — место живых духов. Никто никогда не покорял эти земли, считая их древним проклятием. Но я... живу там, в пустыне мертвых языков. И это моя обитель.

Угнетающий паленый воздух пустыни заставлял легкие работать с особой мощностью, из-за чего рот, устало открываясь, пытался как можно скорее вдохнуть максимально большую порцию исчезающего вместе с песчаной бурей кислорода. Правая рука, содрогающаяся под напором ударяющих об обожженную плоть песчинок, согнулась пред лицом, закрывая его от серьезного дикого ветра. Сощурившись, фигура человека брела по исчезающему из поля зрения пространству, покрытому бесконечными потоками песочных волн. Брела настолько быстро, насколько это было возможно.
В рот попадал песок. Голова, не имеющая возможности подняться и взглянуть вдаль, была опущена, невыносимо излучая стовольтовую боль. Ноги почти не держали потяжелевшее тело, спотыкаясь об иллюзионные проекции живых организмов. Сознание погружалось в страстный сон, тихо и незаметно опуская путницу на верхний слой песка. Тихо и незаметно...
Свободная рука оперлась о что-то твердое и немного прохладное. Температура этого объекта оказалась намного ниже температуры воздуха, поэтому, лениво вылезая из-под ладони, появился клубок серо-белого дымка. Девушка, громко вдохнув в себя появившийся кислород, облокотилась о твердую неровную стену и закрыла глаза. Тело сразу же задрожало, падая на пол. В ту же секунду кто-то аккуратно перехватил легкую фигуру путницы, держа её в своих руках.
- Темари? Просыпайся!
Молодой голос, прозвучавший в сознании, разбудил те рефлексы, которые уже около пяти минут находились в непроницаемой дреме, и разомкнул закрытые от слабости глаза. Мутные, расплывчатые, уставшие. Девушка, пытаясь дышать ртом и в итоге лишь задыхаясь от перемены температур, старалась сдержать быструю, колющую дрожь и чуть улыбнулась, так незаметно, что даже показалось, словно её лицо стало ещё печальнее и серьезнее, потеряв остатки человеческой души. Жар, приступивший к её плоти, словно разъедал кости и кожу своей убивающей болью.
- Канкуро... - отрывистые звуки, выходившие из глубин её организма, растворялись и исчезали почти сразу же после появления на свет, не давая парню расслышать их или просто-напросто понять. - Отпусти...меня...

~

- Ты бы хотел видеть будущее? - тонкая, сияющая из-за лучей утреннего света рука прикоснулась к снежному одеялу, подобно лианам просторов реки Амазонки, покрывающему кроткое, чуть оголенное тело девушки, и начала тихо играться с пойманным в воздухе перышком, вылетевшим из порвавшейся недавно подушки. Парень, лежащий напротив и задумчиво смотрящий в сверкающие сине-черные туманные глаза собеседницы, на секунду удивился заданному вопросу, пытаясь подобрать нужные слова.Однако на его холодном, слишком белом лице не отразилось ни капли человеческих эмоций.
- Не думаю, что это возможно, - сухо ответил он и как-то грубо перехватил ладонь девушки. Она угрюмо и так же, как всегда бывает у львиц, что охотятся на бегущую впереди дичь, обратила на него сладкие уже светло-зеленые глаза, умеющие ловко и быстро изменять свой оттенок под воздействием бурных кипящих эмоций, легко взмахнув естественно-угольными ресницами. В уме он отсчитал две секунды — ровно столько парень завороженно наблюдал за её подвижным, игривым и довольно хитрым выражением лица.
- А если бы было возможно? - не переставала интересоваться девушка.
Брюнет взял маленькое перо и повертел его в руке. Изодранные пушистые кончики перышка были похожи на остроконечную звезду — они образовывали новую, совершенно иную фигуру, неуклюжую и неровную. Такую же разную и необычную, как и она.
- Будущее — это всего лишь отрывок из памяти, который уже заложен в нас с рождения. Человеку просто следует ждать, пока он вспомнит, что же на самом деле должно произойти с ним. Стремление читать будущее — глупая и бессмысленная затея, потому что ты изначально умеешь это делать.
Она серьезно смотрела на его спокойное, но, как ей показалось, душевно-взволнованное лицо. Прикрыв его руку своей, светловолосая девушка хрипло произнесла, понимая, что имеет в виду её собеседник:
- Тогда у нас с тобой нет будущего, ведь так?
И он замолчал, потому что с их первой встречи оба знали окончательный исход, будто прочитали книгу с конца, с развязки, с финала. Он знал, что его ждет впереди лишь родная пустота. Однако по-прежнему утопал в тех теплых, живых глазах, обращенных к нему. В тех больных глазах любимой им женщины — единственного человека, которого он желал больше всего на свете, единственную, которую он не хотел отпускать, девушку, которую он вскоре потеряет. Она была смертельным ядом, кисло-сладким на вкус, приятным по запаху, заманивающим, который хотелось бы выпить и не жалеть об этом потом, в будущем. Каждую секунду он делал маленький глоток её души, тела, выпивая этот яд целиком. И всё ещё он никак не мог разгадать состав. Этот убивающий состав... Тогда её глаза приобрели серый, туманный оттенок дыма сигарет, что лежали на подоконнике. Дыма, в котором она задыхалась, находясь рядом с ним.
Спустя секунду он сжал её в своих руках, как всегда жестко и больно, будто желая её приковать к себе на века, будто лишь он обладал ею — секретом, делиться которым он ни с кем не хотел. Её сердце забилось чуть чаще, а голова, предательски опускаясь, легла ему на плечо. Она ощущала те крепкие металлические цепи, которые её держали. И не сопротивлялась.
Она наслаждалась их последними минутами вместе. Пока он не взял в руки строе лезвие и не пометил её грудь глубоким, кровавым разрезом, означающим, что эта девушка — его собственность. Казалось, оба знали, что это произойдет. Будто тот осколок памяти, помещенный в их разумы, уже давно поставил таймер и время, отсчитанное на нем, подошло к концу. У них оставались секунды до потери рассудка.
~

Девушка, дернув плечом, раскрыла глаза. Взбешенно встрепенувшись, как потерявшийся птенец, она взволнованно повертела головой и чаще задышала, будто вынырнула из воды после минутных мук без нужного живительного кислорода. Глазами она искала его, те вороньи очи, опускающие душу в небытие, короткие черные волосы, хладные, белые руки, сковывающие её, но видела лишь беспросветную пустоту, темное пятно, среди которого разгоралось что-то теплое, похожее на кривое, маленькое, только-только рожденное пламя. На секунды закрыв и потом раскрыв свои мутные глаза, она успокоилась и стала видеть четче. Перед ней сидел Канкуро. Его гордая мужская спина казалась чужой и одновременно самой близкой и родной. Те широкие плечи, те мозолистые ладони, те веселые глаза, непослушные каштановые волосы... В нем всё было естественно и просто, однако так незатейливо и прекрасно. Этот человек успокаивал одним присутствием. Прямо как сейчас.
- Значит, сон... - успокоила она саму себя, прошептав тихо, чтобы этого не услышал молодой парень, сидящий к ней спиной. Её пустой взгляд прошелся по помещению и заметил лежащие рядом обожженные вещи: длинный плащ, некогда завязанный на её плечах, старая белая рубаха с черными завязками и разодранные сапоги. Девушка, печально оглядев потерянное добро, томно вздохнула и отвернулась.В мгновение в грудь будто что-то кольнуло, острое и ловкое, глубже проникая в плоть женщины. Она стиснула от боли зубы и не спеша опустилась на землю, как тут же спина изогнулась под напором огромной раны, подражая полумесяцу, ноги по инстинкту согнулись, чтобы уменьшить боль. Услышав позади какие-то звуки, парень взволнованно обернулся.
- Ты проснулась? - опустив взгляд на её одежду, он заметил ярко-бардовое пятно на рубашке цвета слоновой кости и молниеносно стал искать нужные препараты в мешках рядом. Секунду спустя горячая ладонь девушки легла на его руку.
- Стой, Канкуро, я сама, - девушка, приложив к груди руки, произнесла что-то не мертвом языке, долго и внимательно, и боль, донимавшая тело, стала медленно уходить. Слишком медленно... Небольшие судороги не переставали донимать некоторые части слабого тела.
- Что произошло? - не выдержав, спросил паренек, жаря на костре мясо, которое с неутомимой скоростью стало распространять сладкий опьяняющий запах и вызывать в животе войну голода и колкой острой боли.
- Меня поймали, еле выбралась, - ей было пока тяжело говорить, из-за чего приходилось делать большие вдохи, перед тем как разомкнуть слипшиеся от жары губы.
- Неужто столичные? - его карие глаза заблестели тревогой.
- Именно, стая Ворона.
Он на какое-то время замолчал.
- Черт... Они ещё заплатят за это, фанатики.
Он ударил землю кулаком, после чего, искривив лицо, скорчился от боли и потер покрасневший кулак, целуя поврежденные пальчики. Темари как-то ласково посмотрела на спину сидящего и привстала, завидев, что всё её тело было покрыто лекарственными травами.
- Спасибо, - произнесла она и прикоснулась к его спине рукой.
- Скажешь, если выздоровеешь.

Он мне как брат. Не знаю, что тянет меня к нему, но... От этого человека исходит тепло, которое бывает только с родными душами. Были ли мы на самом деле родственниками? Вряд ли, но здесь, на этой земле, я уверена, что мы как брат и сестра. В мире охоты на слабых важно найти того, кто без угрызения совести спасет тебя в самую трудную минуту... Рядом с ним время движется совсем по-другому. Рядом с ним я не замечаю, как оно проходит. Так, медленно, но верно наступил вечер, вместе с которым пропала та боль, что была со мной весь божий день.

Темари, резко подняв голову и обернувшись в сторону выхода из пещеры, взволнованно оглядела проход. Её слух до сих пор улавливал шорох, эхом разлетающийся по пещере и доходящий до их укромного логова. Медленно приподнявшись с земли и приложив к губам палец, чтобы сидящий напротив неё молодой человек не подал голоса, она согнула спину и аккуратно, подобно диким охотникам джунглей, сделала несколько шагов в сторону выхода. Теперь она ясно видела её. Тень. Длинная тень чужака, вяло выползая из просвета стены, достигла предела, и из-за угла показалась фигура незнакомого человека. Из рукава быстро, чуть порезав краешек одежды, выскочил кинжал и приземлился прямо в ладонь охотницы, которая тем временем, издав громкий рев, прильнула к человеку, чтобы застать врасплох. Вошедшая, замерев на месте, была поймана диким взглядом стоящей перед ней светловолосой дикарки. Задрожав, гостья сложила вместе руки и заморгала. Темари, опустив руку с оружием, посмотрела на незнакомку и немного успокоилась. Парень, выглядывающий из-за каменной стены, заинтересованно фыркнул.
Гостья отошла чуть назад, так и не подавая голоса. Темари спокойно наблюдала за её реакцией, однако случайно обратив глаза на окрас волос, ошеломленно подошла к ней и схватила за руку. Её волосы словно отражали яркий свет солнца. Бледное кукольное лицо выражало испуг и недоумение, однако глаза, похожие на гордый, прочный бамбук, сияли оттенками зеленого-золотого. Пухлые, розоватые губы, напоминающие цвет тех коротких, неровных прядей мягких волос, чуть приоткрыты: она хотела что-то сказать, но не осмеливалась даже сделать шаг в сторону двух незнакомых людей. И, лишь поймав взгляд светловолосой девушки, незнакомка чуть шевельнулась, почувствовав странное, но такое приятное родное тепло. Что-то в этих светло-зеленых глазах притягивало её, будто было похоже на исчезнувшее прошлое. Охотница покрепче сжала руку гостьи и, желая привести её к огню, повела внутрь, но та, немного скромно и недоверчиво смотря по сторонам, испуганно заговорила, стоя на месте:
- Где я? - её девчачий голос дрожал, то ли от страха, то ли от непонимания всей ситуации. Темари обернулась к ней лицом и вопросительно, вглядываясь в её широкие, воистину кукольные глаза, спросила:
- Что ты делала в пустыне?
- Я... - она приостановилась, словно не понимая, что сказать далее, или словно не имея слов, чтобы продолжить свою речь. В её голосе читалось что-то неестественное, как будто она забыла человеческий язык. - Я не помню, как попала сюда. Где я?
- В зоне номер семь, - процедила светловолосая, отпустив содрогающуюся теплую руку розоволосой девушки.
- Ч-что? - та удивленно, даже как-то слишком по-детски подняла глаза, её зрачки в те же секунды стали шире и мутнее. - О чем вы? Где мой дом? Что со мной? Я не понимаю...
Пока девушка, исступленно оглядывая свои хрупкие тонкие пальцы, пыталась выговорить слова, выходящие из её сознания, светловолосая приложила к её большому, грязному от пыли и песка лбу ладонь. Почувствовав чрезмерное тепло, она тут же перехватила её руку и пощупала пульс. В то мгновение лицо девы стало серьезнее.
- У тебя жар, - произнесла она, заставляя гостью сесть на прохладную землю.
- Так она зараженная? - наконец подал голос парень, согревая руки у костра. Его взгляд встретился с взором светловолосой, и он понял, что с незнакомкой дела обстоят плохо.
- Что значит «зараженная»? Что вы собираетесь делать со мной? Отпустите, я хочу домой! Почему я здесь очутилась? Где я?
- Последнее, что ты помнишь? - прямолинейно и сухо выговорив этот вопрос, Темари наклонилась к её лицу. Гостья, отвернувшись, прикусила губу и недовольно, с долей обиды проговорила:
- Я только-только проснулась, встала с кровати и подошла к окну. Было около семи утра, ярко светило солнце, как вдруг небо охватили тучи и там... В небе словно появилась дыра, не знаю, что это было, но тогда все почему-то уснули... Дома, на улице, везде — люди просто в беспамятстве погрузились в сон. И потом, потом в меня ударила молния, да, точно. Когда я очнулась, то увидела лишь множество ледяных фигур вокруг, а впереди — пустыню. Я не помню, сколько бродила здесь, казалось, что я обречена на смерть. Пока не увидела эту пещеру, думала, что скоро умру. А теперь...
Розоволосая посмотрела на двоих жителей пустыни и странно скривила лицо. Оба замерли от недоумения и неожиданности, их бледные лица выдавали чувство радости и одновременно тоски. Глаза заблестели от любопытства.
- Она... - светловолосая пыталась говорить, но губы своевольно не размыкались, - помнит прошлое.
Эти слова, сказанные ей, разлетелись по пещере, будто превратились в вольную птицу, крылья которой, рассекая воздух, достигли небес...

Та зараженная помнила, что произошло с нами на Земле. Она с точностью описала нам день, когда миру пришел конец. Мы слушали её внимательно, хотя мне было немного странно ощущать себя частью потерянного времени. Если Бог стер это из нашей памяти, значит, была причина этому?
У той девушки был очень нежный окрас волос, такого я ещё не встречала. Обычно волосы зараженных становятся темно-синими или белоснежными, однако у неё они стали светло-розовыми, похожими на лепестки вишни. Эта незнакомка хоть и знала, что произошло с нами семь лет назад, но сама не понимала, что случилось с ней за всё это время на Фантасмагории. Возможно, это легкая амнезия из-за шока или побочный эффект заражения. В любом случае она должна начать новую жизнь здесь, пока у неё есть время. Пока не наступила последняя стадия заражения.
Поэтому мы дали ей имя. Теперь её зовут Сакура. Эта вишня — память о прошлом на Земле, которая была нам так необходима.

- Какой сейчас год? - с голоду глотая большие куски жирного мяса убитого охотниками буйвола, спросила девушка, рукой вытирая грязные оранжевые пятна на её пухлых из-за набитого вдоволь рта щек. Канкуро, кротко наблюдая за её хищными жестикуляциями, тайком похрюкивал, не в силах сдержать своего игривого смеха.
- 7XX, - сказала Темари сухим голосом, слаженно и осторожно отщипывая перья ярко-желтой птицы, похожей на земную курицу, однако намного шире по размерам. - Время здесь течет не так, как на Земле. Три года на Фантасмагории приравниваются к одному земному. Сейчас ровно двадцать четыре года как люди живут на этих землях. Или семь по земным меркам.
- Двадцать четыре?! - удивленно воскликнула розоволосая, шикнув из-за упавшего изо рта кровавого куска.
- Люди стареют так же, как и на Земле, поэтому мы решили считать по меркам прошлого. Так как мы не знаем, в какую эру люди попали в Фантасмагорию, то к годам, проведенным здесь, добавляем XX.
- Значит, семь лет...
- Темари, у нас кончается вода и кураре, - вылезая из-под груд мешков с продовольствием, прокричал Канкуро.
Реакции со стороны не последовало.
- Надо бы сходить на рынок, - протянул паренек, вынуждая девушку отвлечься от кропотливой работы и обратить на него свой строгий взгляд.
- Хорошо, - сдержанно выдавила она и повернулась к гостье. - Как раз покажу тебе торговый город.

Тогда мы ещё не знали, что эта встреча была предначертана судьбой и Богом, лишившим нас дома и надежды на будущее. Будущее, которое мы никогда не научимся видеть. Ведь так говорил Ворон.